В тридевятом царстве, в тридесятом государстве, в четвертой степени натурального логарифма от экспоненты на модуль косинуса икс федеральном административном округе жил да был великий царь Гарри Поттеръ, известный многим как Гарринька. И была у этого царя муж Волдемортушка. И было у них три сына: первый, второй и третий. И звали их Лохарт, Колян и Джиння.

И что-то затрахал совсем Волдемортушка Гарриньку, и захотелось последнему спокойной жизни да чужих ранеток из соседнего сада. И послал он своих сыновей. За ранетками. Полез Лохарт через забор, да палочку сломал. Матюгнулся случайно, а палочка его неправильно поняла. И пошел Лохарт.

Полез Колян через забор, да фотоаппарат разбил. Матюгнулся из-за засвеченной пленки с гриффиндорской пьянкой и слизеринской оргией и тоже пошел.

И встретились они, и было им счастье.

А Джиння через забор не полез. Он через калитку полез. Она ниже была. Набрал он ранеток туеву хучу, да и сам попробовал. И проснулась в его душе страсть дикая и безмерная. И засел он в кустах на долгие дни и ночи. Единственным спасеньем его Дневник стал. Толстый такой дневник, в кустах валялся. Правда, осталась потом от него обложка одна. Толстая такая, но неудобная.

И учуял Джинню хозяин сада Люциус Малфой. Толстый такой Малфой. Наглый, наетый и сволочной. Поймал он Джинню за шкирку, но иметь не стал - больно странный попался. Ароматный. Такой.

И сказал Люциус Джинне, что даст он ему. Яблочки-ранеточки. Только сначала пусть он ему притащит птичку одну, Фенечкой зовут. Птичка эта Малфоя достала немножко. Мало того, что ранетки поклевала - пришлось их слабительным посыпать, так она с этого слабительного все Малфоевы документы обгадила. Да и самого Малфоя - думаете, что он злой такой? Нервный просто.

И пошел Джиння за феней. Только Малфой забыл у него ранетки отобрать из самых секретных мест. Подумал, наверное, что это у него организм такой, местами выпуклый. А зачем Джиння за фениксом попер? А потому что послушный был. Куда послали - туда и пошел. Очень удобно.

Феня водился в школе Хогвартс, в Дамблдоровом кабинете, за кучей замков и решеток. А Джиння талантливый взломщик был, недаром, что на хоббита похож. Только пока он отмычками орудовал да напильником, Феня взял да сгорел. Сволочь был, хоть и хвостатый. И сел Джиння его ждать, пока возродится тот из кучи пепла, окурков, битых бутылок и использованных презервативов. Долго ждал, проголодался даже. Но к яблочкам не притронулся - предусмотрительный был, да память еще свежа была о Малфоевых кустах. И полез Джиння в шкаф за Дамблдоровыми конфетками, тут-то сигнализация и сработала. Поймали Джинню за трусы и об угол...

А поймал Джинню обладатель фенечки. Дамблдор. Старый такой Дамблдор, маразматичный. И отдал он Джинне феню, начавшего в презервативе дергаться тихонько, и послал. За кошатиной наглой. Которая расплодилась у него под столом да смылась тихо. А котят всех у него оставила. Мол, жалко сиротинушек Дамблдору, вот и просит он храбра молодца Джинню найти мамочку ихнюю. Чтобы забирала на хрен своих отпрысков - затрахали они не только феникса, но и обладателя его. В общем, пошел Джиння.

И пошел он по коридорам Хогвартса. Грустный такой пошел: кто знает, где эту кошатину искать? Таких ведь, как собак нерезаных... И какую из этих собак ловить надо? И вот шел Джиння и думал. Так думал, что даже не заметил, как на одном месте топтаться начал. Меховом таком месте. Мягком. И только когда мявканье недовольное расслышал, понял, что происходит. И не растерялся Джиння-царевич. Хвать то, на чем топтался, за то, что напоминало когда-то хвост, и ухмыляется так довольно: мол, попалась, кошатина наглая. Тут молвит ему кошатина человечьим голосом: дескать, не пошел бы ты, прекрасный молодец, куда подальше. И понял Джиння, что держит он в руках ту самую кошатину, что нужна Дамблдору. И потащил чмо полосатое к директору, объясняя ему по дороге, за что убить кошатинку хотят. Ну, и права зачитывая. Для порядка.

Но кошатинка очень уж наглая попалась. Начала на весь Хогвартс отмазываться активно. Что, мол, МакГонагалл в этот раз мамаша, а не она вовсе. И что женская эмансипация непосредственно перманентна пошлому шовинизму патриархальных формаций. И вообще, где Филч?! Тут же материализовалось еще одно чмо. Не полосатое, правда, а просто облезлое. Обладатель кошатинки этой - облезлый сторож Хогвартса. И послал он Джинню, впарив кошака параллельно. А послал он его за Миртлой, в толчок ейный. Сказав перед этим, что нужна ему очень толчковая Миртла - не все же ему, старому сторожу, убирать за ней? Нехай и она попашет.

И пошел Джиння по толчкам Хогвартса - искать знаменитую толчковую Миртлу. Уставший, мокрый от исследованных унитазов и заляпанный в каком-то странном веществе, зашел он во второй туалет, где принялся обследовать кабинку за кабинкой.

Глядь - хвост из-за угла торчит. Зеленый такой хвост. Мокрый. Думал Джиння, дернуть или не дернуть, а в это время хвост ему сам навстречу выполз. Испугался Джиння, что хвост совсем уполз, и схватил его своими грязными лапищами за конец. Хвост, заметьте. А хвост взял, да и в унитаз спрыгнул.

И вот, в полете по глубинам Хогвартсовской канализации, Джиння обнаружил, что хвост - это не просто хвост, а целая Василиска Прекрасная. И говорит ей Джиння-царевич: мол, охренела совсем, девица распрезеленая? А Василиска ему в ответ хвост вставила по самые уши. Свои уши. Василисячьи. Тихонько так порадовался этому Джиння, и тут они приземлились. И оказался хвост по самые Джиннины уши. А Василисячьи уши у Джинниных гланд. Тихонько так порадовалась этому Василиска, и дикий крик потряс глубины Хогвартса. Это кошак фенечке хвост выдрал. И вставил. По самые гланды. Джиннячьи.

И задумался тут Джиння, как им из этой жопы толчковой выбраться. У фени хвост выдран, а Василиска только глазки строить умеет, а хвост вентилятором крутить - трудно ей. А кошара, сволочь, нагло себе боа из перьев ляпает. Думал Джиння и надумал, что лучше бы ему подумать.

А тут Дневник молвит человеческим голосом, что, дескать, козлы вы все, а Джиння еще козлее. Листочки ему, дескать, повыдергивали без разрешения, вот он их и не будет теперь вытаскивать. Принципиально. И завизжали тут все, как пенопласт по витринному стеклу. Феня обгадить грозится, кошара - в клочья разодрать, Василиска - в толчок спустить, хотя дальше вроде некуда. Один только Джиння вежливо попросил их вытащить в обмен на пачку ксероксной бумаги. Подумал Дневник, и согласился. И вытащил их из жопы толчковой.

Поползли Джиння с ранетками, феней, кошарой и Василиской, да Дневником в кармане, под шумок из Хогвартса. А тут прут им навстречу Колян с Лохартом. Смотрят - добыча. Запинали они Джинню сапогами коваными, да забрали ранетки с животинками. А Джиння сдох немножко.

Дневник заподозрил тут, что не достанется ему ни ксероксной бумаги, ни туалетной. И поймал он мимо пролетающего домовенка Добби. Добби запищал, вырываться стал, но Дневник проявил чудеса дипломатиии. Стянул с Джинни носок, да стал Добби шантажировать, дескать, даст он ему носок, догонит и еще раз даст, но в обмен пусть Добби принесет мертвую воду из толчка Миртл, да живую воду из ванной Снейпа.

Принес Добби скляночки, взял их Дневник в зубы и выплеснул на Джинню. После мертвой воды у Джинни все раны зажили, да девственность восстановилась. После живой он подскочил, заорал, и убежать попытался - нормальная реакция любого, попавшего в ванную Снейпа.

А в это время Лохарт с Коляном домой привалили. Всучили папочке яблочки, папочка закайфовал, но тут-то яблочки и подействовали. И прочистило Гарриньке организму по полной программе, и омолодился он не по-детски. Тут вдруг Джиння взял и приперся. Заявил, что яблочки вроде его, да и феня с кошачком и василиской. Лохарт с Коляном отмазываться начали, а тут мамочка-Волдемортушка вылез. И выдал господам присяжным, что вот с тем Дневником у него связь телепатическая, и все он знает. Раскололись тута Колян с Лохартом, раскаялись, да по-быстрому смылись из дому. Видели их позднее в Амстердаме, счастливыми и довольными. Но это совсем другая история.

Джиння подумал-подумал, посмотрел на Василиску, потом на папочку помолодевшего. И решил, что инцест - форева, зоофилия - в отстой, и затусовался с Гарринькой. Это тоже другая история.

А Волдемортушка Дневник свой спер, а занялся самоудовлетворением по самое нехочу. Онанист-виртуоз, понимаешь. А вот про эту историю больше и сказать-то нечего. Все просто как поликоллинеарные вектора.

Домой
Фики Рецы Картинки
О нас Новости Ссылки
Форум Гостевая